25 января. В этот день**:
1821 год
Петербург. В университетском пансионе Лев Пушкин и еще несколько учеников избили учителя «за невежество в русской литературе». Льва хотели отчислить из пансиона, «но товарищи вступились за него».
1822 год
Кишинёв. Пушкин получает жалование за сентябрьскую треть в сумме 225 руб. ассигнациями и 85 копеек серебром.
1823 год
Кишинёв. По предложению Е.К. Варфоломея, при участии его дочери Пульхерицы, Пушкин и В.П. Горчаков организуют импровизированный вечер, собравший около 80 человек. Тут были М.А. и А.П. Полторацкие, А.Ф. Вельтман, областной почтмейстер, полковник А.П. Алексеев, Костаки Прункул, Костаки Крупенский, а также подруги Пульхерицы — Екатерина Стамо (Ралли) и Елена Соловкина, которые (по воспоминаниям Горчакова) волновали сердце не только Пушкина .
Киев. Состоялся съезд руководителей Южного общества. Единодушно принята «Русская Правда» П.И. Пестеля — главы Общества. С.И. Муравьёв-Апостол предлагает ускорить ход действий насильственными мерами.
1824 год
Кишинёв. В Кишинёв возвращается Ф.Ф. Вигель.
Кишинёв. В Кишинёве устроили торжественные проводы в Петербург архимандрита Иринея (Ивана Гавриловича Нестеровича), ректора Кишинёвской духовной семинарии.
1825 год
Михайловское. Пушкин пишет окончательные тексты стихотворения «Приятелям» («Враги мои, покамест я ни слова») и «Второго послания к цензору».
Михайловское. Пушкин начинает письмо К.Ф. Рылееву в Петербург так: «Благодарю за ты и за письмо». Сообщает об отправке с И.И. Пущиным отрывка из «Цыган». Пишет о своём нетерпении прочесть «Войнаровского»: «Эта поэма нужна была для нашей словесности». Отвечает на отзыв А.А. Бестужева о «Евгении Онегине»: «Ужели хочет он изгнать все лёгкое и весёлое из области поэзии? куда же денутся сатиры и комедии?» Соглашается с отзывом Бестужева о статье П.А. Плетнёва «Письмо к графине С.И.С. о русских поэтах». Защищает В.А. Жуковского: «Зачем кусать нам груди кормилицы нашей? потому что зубки прорезались?» Пишет о болезни К.Н. Батюшкова.
Михайловское. В письме к П.А. Вяземскому в Москву Пушкин даёт положительный отзыв о стихотворении Вяземского «Черта местности» и критикует его стихотворение «Чистосердечный ответ», напечатанные в «Северных Цветах на 1825 год». Расспрашивает о В.К. Кюхельбекере. Рассказывает о своей деревенской жизни: «Слушаю старые сказки да песни». О «Цыганах»: «…ты будешь ими очень доволен». Радуется, что цензура пропустила «Евгения Онегина». Цитирует стихи 30—37 из «Второго послания к цензору» с похвалой деятельности А.С. Шишкова. Высказывается о сумбурности статьи П.А. Плетнёва «Письмо к графине С.И.С. о русских поэтах». Посылает эпиграммы «Приятелям» и «<На Ф.Н. Глинку>» («Наш друг Фита, Кутейкин в эполетах»). Просит никому не показывать последнюю.
Михайловское. Пушкин пишет письмо к А.А. Бестужеву в Петербург. Сообщает о посланном К.Ф. Рылееву отрывке из «Цыган». Просит «пожурить» своего брата за то, что он даёт переписывать его стихи до печати. Делает подробный критический разбор «Горя от ума»: «О стихах я не говорю, половина — должны войти в пословицу». Просит показать разбор А.С. Грибоедову. В «Песне о вещем Олеге» отмечает черты характера князя и поэтичность «происшествия». Просит прислать статью Бестужева о Бауринге в «Литературных Листках».
Михайловское. Пушкин пишет Л.С. Пушкину в Петербург. Об издании «Цыган». О возможности приезда Л.С. Пушкина для свидания в Михайловское. О неосновательности его опасений: «Я не в Шлиссельбурге». О записках Фуше. Настоятельно просит прислать их. Резкий отзыв о мемуарах Наполеона. О стихах В.И. Туманского. О К.Ф. Рылееве и Е.А. Баратынском. О журнальных новостях: «По журналам вижу необыкновенное брожение мыслей; это предвещает перемену министерства на Парнасе». Просит написать, как о нём отзывается «в свете» М.С. Воронцов. Советует Рылееву вывести в «Войнаровском» Ганнибала.
1828 год
Петербург. Получив назначение по службе в Украинско-Слободскую губернию, А.А. Дельвиг с женой покидает Петербург; на время он должен обосноваться в Харькове.
1829 год
Петербург. Пушкин в письме к П.А. Вяземскому сообщает о посещении В.А. Жуковского и планах его изменить мнение Государя о неблагонадежности Вяземского. Жуковский хотел было обратиться к царю с письмом, но отказался от этой мысли, потому что «для искоренения неприязненных предубеждений нужны объяснения и доказательства». Более правильным Жуковскому кажется «отнестись к Б<енкендорфу>. «А я, — продолжает Пушкин, — знаю, что это будет для тебя неприятно и тяжело. Он конечно перед тобою не прав; на его чреде не должно обращать внимания на полицейские сплетни и ещё менее с укоризною давать знать об них людям, до которых они касаются. Но так как в сущности это честный и достойный человек, слишком беспечный для того, чтобы быть злопамятным… не допускай… враждебных чувств и постарайся поговорить с ним откровенно. Сделай милость, забудь выражение развратное поведение. Ж<уковский> со смехом говорил, что говорят, будто бы ты пьяный был у девок, и утверждает, что наша поездка к бабочке-Филимонову… подала повод этому упреку». Далее Пушкин пишет о столичной жизни, спрашивает мнения о «Северных Цветах», о стихотворении Жуковского «Безмолвное море, лазурное море» и о его же переводе Гомера.
1830 год
Петербург. Пушкин готовит заметку <О «Разговоре у княгини Халдиной» Фонвизина> для 7-го номера «Литературной Газеты».
Москва. «Московский Телеграф» напечатал речь профессора И.И. Давыдова, произнесённую в Обществе любителей российской словесности 23 декабря 1829 г. В статье Н.А. Полевого о новых альманахах обруган обзор О.М. Сомова в «Северных Цветах», а «Отрывок из литературных летописей» Пушкина назван прелестной шуткой. Автор радуется, что Бенигна (псевдоним Полевого) доставил Пушкину случай написать «Отрывок». Здесь же выпад против П.А. Вяземского, на который Пушкин ответил неподписанною заметкой «О статьях Кн. Вяземского». В разборе альманаха «Денница» отмечены начало трагедии Пушкина «Борис Годунов» и сцена из трагедии
А.С. Хомякова «Ермак».
Петербург. «Северная Пчела» в №11 поместила за подписью «Порфирий Душегрейкин» рецензию на альманах «Денница» М. Максимовича. О статье И.В. Киреевского «Обозрение русской словесности за 1829 год» сказано, что Киреевский «описывает целую литературную жизнь Жуковского, Вяземского, Пушкина, превозносит и хвалит их выше всего в мире, но так хвалит, что мы из уважения к ним не станем повторять этих похвал, чтоб нас не обвинили в неблагонамеренности и насмешливости».
Москва. Журнал «Галатея» в анонимной статье о переводе Н.И. Гнедичем «Илиады» называет пушкинский отзыв в «Литературной Газете» №2 и высказанные в нём похвалы несколько преувеличенными. Автор, полагая, что заметку писал А.А. Дельвиг, намекает, что похвалы Гнедичу вызваны тем, что Гнедич в своем предисловии к «Илиаде» с восторгом отзывался о лире Дельвига.
1831 год
Петербург. Выходит (вместо 16 января с опозданием из-за смерти А.А. Дельвига) 4-й номер «Литературной Газеты». В нём помещены «Некрология» Дельвигу, написанная П.А. Плетнёвым, статья В.И. Туманского «К гробу барона Дельвига» и навеянные этой кончиной стихи М.Д. Деларю «Полёт души» и Н.И. Гнедича «На смерть барона А.А. Дельвига». О.М. Сомов объявляет, что статья о «Борисе Годунове» в №1 и 2 «Литературной Газеты» принадлежит Дельвигу: «Жестокая, мучительная болезнь помешала окончить оную. Пусть же она остается недоконченною, как прекрасное здание, недостроенное по смерти искусного зодчего…».
Петербург. В №7 газеты «Le Furet» напечатано письмо от 24 января за подписью «El…»; автор просит редакцию безотлагательно напечатать перевод стихотворения Пушкина «Поэту» («Поэт, не дорожи любовию народной»). Помещая прозаический перевод стихотворения, редакция поясняет, что по беспристрастию она печатает и письмо, и перевод стихов, хотя хорошо понимает, что это — ответ на отрицательную рецензию о «Борисе Годунове», напечатанную в №6 газеты.
1832 год
Тригорское. П.А. Осипова отвечает Пушкину на его письмо от 8—10 января. Обещает выполнить просьбу и найти нужные книги и вещи, оставшиеся в Михайловском. Благодарит за «Северные Цветы на 1832 год» и считает подбор стихотворений самым удачным из всех сборников; вспоминает А.А. Дельвига. Сообщает о здоровье дочери Евпраксии, которая ждёт ребенка, о производстве А.Н. Вульфа в поручики, о том, что посланные в полк Вульфу стихи «Рефутация г-на Беранжера» восхищают всех его сослуживцев. Пишет также о Льве Сергеевиче, который собирается оставить военную службу.
Петербург. «Русский Инвалид» №21 сообщает, что вышел музыкальный альбом «Северный Певец», в котором напечатаны романсы А.А. Алябьева на стихи Ф.H. Глинки и Пушкина: «Цветок», «Элегия» («Я помню чудное мгновенье») и «Предчувствие» («Снова тучи надо мною»).
Москва. А.И. Тургенев пишет П.А. Вяземскому: «Кланяйся Пушкину; он обещал написать ко мне с оказией: напомни ему. Скажи, что я слышал в Историческом обществе — вступление в историю Петра I <П.П.> Свиньина и архивские замечания на оное <А.Ф.> Малиновского и прагматические Антона Антонского. Жалею, что и я сделал одно: о мужественном виде младенца Петра — исправлять не должно гения-писателя».
Петербург. П.А. Вяземский сообщает жене, что читал «Евгения Онегина» (по-видимому, восьмую главу) в салоне графов Лавалей, что прототипом Нины Вронской является Е.М. Завадовская, и добавляет: «Есть много примерных подробностей в этой песне и вообще больше романтического интереса, нежели во многих других песнях».
Петербург. В №19 «Северной Пчелы» напечатан критический разбор «Северных Цветов на 1832 год» (начало в №18, подпись: «П.С.»), в котором новые пушкинские «пьесы», напечатанные в альманахе («Моцарт и Сальери», и стихотворения «Эхо», «Делибаш», «Анчар, древо яда», «Бесы» и «Анфологические эпиграммы»), рецензент считает превосходными, «каждая в своём роде», и заключает: «Давным-давно не было напечатано таких прелестных стихов Пушкина, как все сии пьесы. Ожил!».
1833 год
Петербург. Пушкин с женой присутствуют на балу у вице-канцлера графа К.В. Нессельроде, данном для Императорской Фамилии.
1834 год
Тюфели (Туфелево, Московской губернии). П.В. Нащокин пишет Пушкину накануне решительного шага: он оставил О.А. Солдатову, покидает Москву и едет в подмосковное имение, чтобы обвенчаться с В.А. Нарской. Просит прислать деньги (через А.Х. Кнерцера), которые скоро и непременно потребуются: «должен же ты мне… 4 т<ысячи>… Постарайся прислать все — и по скорея».
Петербург. Пушкины – на балу у князя B.C. Трубецкого. Неожиданно на бал приезжает император. Пушкин запишет на следующий день в дневнике: «В четверг бал у Кн. Тр. – траур по каком то Князе. (т.-е. Принце) Дамы в черном. Гос.<ударь> приехал неожиданно. Был на пол-часа. Сказал жене. Est-ce à propos de bottes ou de boutons votre mari n’est pas venu dernierment <Из-за сапог или из-за пуговиц ваш муж не явился в последний раз?> (мундирные пуговицы. Старуха Гр.<афиня> Бобр.<инская> извиняла меня тем, что они не были нашиты.)».
Брюссель. На празднике польской эмиграции в честь годовщины свержения с польского престола Николая I, а также в память декабрьского восстания 1825 г. Иоахим Лелевель произносит речь, в которой дважды упоминает Пушкина как выразителя политических убеждений русской молодёжи, сосланного царём «в самые удалённые края государства», и приводит две вольнодумные «сказочки», будто бы принадлежащие Пушкину и присланные им Николаю I «из глубины изгнания».
1835 год
Петербург. С.Л. Пушкин пишет дочери Ольге Сергеевне в Варшаву: «Труд Александра о бунте Пугачёва появился. Это весьма сильно по стилю и очень интересно. Журналы не говорят об этом вовсе и даже не упоминают».
1836 год
Петербург. Пушкин в обществе Д.В. Давыдова, П.А. Вяземского, П.А. Плетнёва, И.А. Крылова, Г.Г. Чернецова, В.Г. Теплякова и других лиц в гостях у В.А. Жуковского. Из письма Давыдова жене: «…вечер проводил у Жуковского, у которого собираются каждую субботу его приятели и литераторы… Он живёт во дворце, и горницы у него прелестные и прекрасно убраны… Вообрази, что из 25 умных людей я один господствовал, все меня слушали et je tenais le dé la conversation pendant toute la soirée <и я целый вечер владел разговором>». В тот же день у Жуковского Д.В. Давыдов позирует Г. Г. Чернецову для картины «Парад на Царицыном Лугу».
Петербург. Николай I на ходатайстве графа А.Х. Бенкендорфа о разрешении Н.А. Полевому писать «Историю Петра I» делает помету: «Историю Петра Великого пишет уже Пушкин, которому открыт архив Иностранной коллегии, двоим и в одно и то же время поручать подобное дело было бы неуместно». Бенкендорф сообщит Полевому резолюцию царя и посоветует ему продолжать работать над жизнеописанием Петра I, не обременяя себя занятиями в архивах: «ибо <…> обладая в такой степени умом просвещённым и познаниями глубокими, вы не можете иметь необходимости прибегать к подобным вспомогательным средствам».
Голубово. Е.Н. Вревская в письме А.Н. Вульфу рассказывает о разговоре с Пушкиным, который состоялся у них осенью, когда Пушкин был в гостях у Вревских: «Пушкин, когда узнал, что я опять брюхата, насмешливо улыбнулся и сказал: „Как это смешно». На что я ответила, что после его возвращения с его женой будет то же самое, и я угадала, потому что она уже брюхата. Поль <П.А. Вревский> мне пишет, что на балах Дворянства она самая замечательная среди замечательных красавиц столицы».
1837 год
Петербург. Пушкин сталкивается на лестнице Шепелевского дворца, на верхнем этаже которого расположена квартира тётки Н.Н. Пушкиной, Е.И. Загряжской, с бароном Л. Геккерном. Пушкин хочет через него возвратить полученное от Дантеса письмо, . К.К. Данзас писал позднее, что оно содержало предложение «забыть прошлое и примириться»: «Это письмо Пушкин, не распечатывая, положил в карман и поехал к бывшей тогда фрейлине г-же Загряжской, с которой был в родстве. Пушкин хотел через неё возвратить письмо дАнтесу; но, встретясь у ней с бароном Геккереном, он подошёл к тому и, вынув письмо из кармана, просил барона возвратить его тому, кто писал его, прибавив, что не только читать письма дАнтеса, но даже и имени его слышать не хочет». Поскольку Геккерн ответил, что письмо адресовано не ему, и он не может его принять, раздражённый его ответом Пушкин вспылил и бросил письмо в лицо посланнику со словами: «Tu la reçevra, gredin <Ты возьмёшь его, негодяй>!» Об этой встрече напишет В.А. Жуковский в своих конспективных заметках: «В понедельник приезд [Дантеса с. – зачёркнуто] Геккерн<а> ссора на лестнице» и ней же упомянет А.П. Дурново в письме к А.О. Смирновой-Россет, как о «сцене», которую Пушкин «сделал на лестнице у старой Z.».
Петербург. В письме к А.О. Ишимовой Пушкин сожалеет о том, что не застал её дома, когда пытался навестить её и поговорить о деле. Он предлагает писательнице принять участие в «Современнике», заранее соглашаясь на все её условия, и, желая познакомить русскую публику с Барри Корнуоллом, спрашивает, не согласится ли она перевести несколько его драматических очерков.
Петербург. Пушкин отправляет письмо Л. Геккерну.
Петербург. Пушкин навещает Е.Н. Вревскую у Сердобиных и рассказывает ей о посланном Геккерну письме. Из письма П.А. Осиповой А.И. Тургеневу от 16 февраля 1837 г.: «Я почти рада, что вы не слыхали того, что говорил он перед роковым днём моей Евпраксии… Она знала, что он будет стреляться! <Очевидно, именно так, уже после дуэли и смерти Пушкина, интерпретировала Вревская его рассказ о письме> и не умела его от того отвлечь!». Из позднейшего рассказа Вревской в записи М.И. Семевского: «Пушкин сам сообщил ей о своём намерении искать смерти. Тщетно та продолжала его успокаивать… Пушкин был непреклонен. Наконец, она напомнила ему о детях его. „Ничего, — раздражительно отвечал он, — Император, которому известно всё моё дело, обещал мне взять их под своё покровительство»» (здесь очевидная аберрация памяти: император обещал взять детей Пушкина под своё покровительство уже после дуэли).
Петербург. Пушкин с женой — на вечере у В.Ф. Вяземской, где присутствуют также молодожёны Жорж и Екатерина Геккерны-Дантес и А.Н. Гончарова. В.Ф. Вяземская позже передаст в письме свой разговор с Пушкиным: «Смотря на Жоржа Дантеса, Пушкин сказал мне: „Что меня забавляет, это то, что этот господин веселится, не предчувствуя, что ожидает его по возвращении домой». — „Что же именно? — сказала я. — Вы ему написали?» Он сделал утвердительный знак и прибавил: „Его отцу». — „Как! Письмо уже послано?» — Он сделал тот же знак. Я сказала: „Сегодня?»» — Он потёр себе руки, опять кивая головой. — Неужели вы думаете об этом? — сказала я. — Мы надеялись, что всё уже кончено». Тогда он вскочил, говоря мне: „Разве вы принимали меня за труса? Я вам уже сказал, что с молодым человеком моё дело было окончено, но с отцом — дело другое. Я вас предупредил, что моё мщение заставит заговорить свет». Все ушли. Я удержала В<иельгорского> и сказала ему об отсылке письма».
Петербург. Генерал К.Ф. Толь благодарит Пушкина в письме за присланную ему «Историю Пугачёвского бунта», которую автор письма прочитал и нашёл в ней «кроме многих подробностей, до сих пор бывших в неизвестности», ещё и восстановленную справедливость по отношению к генералу Михельсону, усмирителю пугачёвского восстания, что современники его не хотели замечать.
Петербург. Пушкин посылает записку Н.Н. Карадыкину по поводу своего долга за купленное бюро: «Вы застали меня врасплох, без гроша денег. Виноват — сейчас еду по моим должникам сбирать недоимки, и коли удастся, явлюся к Вам».
Петербург. Пушкин присутствует вечером на концерте Габриельского, первого флейтиста короля прусского. Здесь его видит И.С. Тургенев, который напишет позже об этом: «Он стоял, опираясь на косяк, и, скрестив руки на широкой груди, с недовольным видом посматривал кругом… смуглое лицо, африканские губы, оскал белых крепких зубов, висячие бакенбарды, желчные глаза под высоким лбом почти без бровей и кудрявые волосы…». Заметив, что на него уставился незнакомый, «он словно с досадой повел плечом, — вообще он казался не в духе — и отошёл в сторону. Несколько дней спустя я видел его лежащим в гробу».