11 июня*. В этот день:
1825 год
Петербург. «Начальник Главного штаба <И.И.Дибич> приказывает узнать и доложить ему в С.-Петербурге, тотчас по его возвращении, какая это Пушкина, урожденная Ганнибал, и не мать ли того Пушкина, который пишет стихи» (из Записки И.М.Бибикову в деле «О всемилостивейшем позволении уволенному от службы коллежскому секретарю Александру Пушкину, переведенному по Высочайшему повелению из Одессы на жительство в Псковскую губернию, приехать в Псков и иметь там пребывание для излечения болезни»).
1827 год
Петербург. Пушкин возобновляет знакомство с графом А.П.Завадовским, бывает у него несколько раз на даче на Выборгской стороне, участвует в карточной игре. Там он встречается с полковниками Друвилем и Гудим-Левковичем, генералом Леванским, офицером Якунчиковым и профессиональным игроком Вереяновым, князем Василием Мещерским, молодым Понятовским из Киева и генералом Ансельмом де Жибори.
Петербург. Пушкин дарит А.Д.Илличевскому (лицейское прозвище Олесенька) вторую главу романа «Евгений Онегин» с надписью: «Другу Олесеньке от Француза».
1828 год
Петербург. В Департаменте гражданских и духовных дел заслушан доклад Сената по поводу элегии «Андрей Шенье». Пушкин упоминается в нём только как автор стихов, которые Молчанов и Леопольдов намеренно и без всяких на то оснований приурочили к 14 декабря 1825 года. Таким образом, департамент не поддержал требования Сената обязать Пушкина подпиской, «дабы впредь никаких своих творений без рассмотрения и пропуска цензуры не осмеливался выпускать в публику под опасением строгого по законам взыскания». Журнал заседаний департамента подписали А.Д.Балашов, Н.С.Мордвинов и А.Н.Оленин, в качестве его статс-секретаря.
Петербург. Пушкин в компании молодых Полторацких, Н.Д.Киселёва (до его отъезда из столицы), С.Г.Голицына (Фирса) и других часто проводит время за карточной игрой.
Петербург. Пушкин, узнав, что С.А.Соболевский во время предсмертной болезни своей матери не стал беспокоить её просьбой о том, чтобы она сделала распоряжение о его материальном обеспечении, пишет ему сочувственное письмо, где говорит, что раньше только любил, а теперь и уважает его.
Петербург. Пушкин начинает работать над Сказкой о царе Салтане — пишет первые четырнадцать стихов и программу её продолжения. На листе рядом – портрет А.А. Олениной и рисунок лошади.
1829 год
Пушкин в дороге: проезжает перевал Волчьи ворота, гору Акзибеюк, укрепление Джелал-оглы (которое позднее, в «Путешествии в Арзрум», ошибочно назовёт «Гергерами»), встречается и обедает с Н.А. Бутурлиным, адъютантом министра А.И. Чернышёва. Преодолевает перевал через Безобдальский хребет. В середине дня Пушкин – на территории Армении, отмечает разницу ландшафта Грузии и Армении. Проезжает станцию Амамлы, деревню и пост Пернике. После двухчасового путешествия в бурю останавливается на ночлег в укреплении Гумры. За день Пушкин проехал 77 вёрст, это почти двухдневный переход.
Петербург. В.Д.Комовский пишет A.M.Языкову в Симбирск о последних литературных новостях и утверждает, что «Онегин» в поэзии то же, что «Иван Выжигин» Ф.В.Булгарина в прозе, просто последний хуже написан. «Евгений Онегин, Эдда (Е.А.Баратынского), Чернец (И.И.Козлова), Борский (А.И.Подолинского) и сам Дон-Жуан (Байрона) не предметы для поэм», так как они, по мнению Комовского, порождены современной жизнью, которая чужда поэзии, эти поэмы — переходная ступень к истинному роману — к эпопее. «Кто их герой? Безчувственный Онегин, равно глухой и для добродетели и для порока, монах — убийца… развратный граф, прокрадывающийся в спальню чужой жены для получения оплеухи (и то еще слава Богу!)… Пушкин так спустился, что в Полтаве слепил незавидную повесть. Хоть он и подшучивает над Аладьиным, однако, кажется, читая Полтаву, будто он повесть Аладьина только в стихи переложил».
1831 год
Царское Село. Пушкин пишет П.В.Нащокину, что выслал ему и доверенность и деньги и что получил весь свой московский обоз, а в ответ «ни слова». Советует: «С Павловым не играй, с Рахмановым кончи поскорее, О<льгу> А<ндреевну> сосватай, да приезжай к нам…». В связи с кончиной И.И.Дибича: «О смерти Дибича горевать, кажется, нечего. Он уронил Россию во мнении Европы и медлительностью успехов в Турции и неудачами против Польских мятежников. Здесь говорят о взятии и сожжении Вильны и о том что Храповицкого будто бы повесили. Ужасно, но надеюсь не правда».
Павл Воинович Нащокин, друг Пушкина.
Царское Село. Пушкин в письме к П.А.Вяземскому сообщает о надвигающейся холере и о событиях в Польше. О петербургских новостях — приезде А.И.Тургенева и об ожидаемом его появлении в Царском Селе. О В.А.Жуковском, который много пишет и переводит и собирается издать двухтомник своих баллад.
Царское Село. Пушкин пишет два отрывка (вольное переложение фрагментов из «Ада» — «Божественная комедия» Данте): «И доле мы пошли — и страх обнял меня».
Москва. Письмо П.А.Вяземского Пушкину, в котором он сообщает о болезни Веры Федоровны, о своей занятости на устройстве промышленной выставки в Москве, о приезде в Москву Карамзиных. Поручает Пушкину и Плетнёву «хорошо» продать свой перевод романа Б.Констана «Адольф».
1834 год
Петербург. Пушкин получает второе письмо от Натальи Николаевны: «два дня сряду получил… письма и помирился от души с почтою и полицией».
Петербург. Е.И.Загряжская заехала к Пушкину, чтобы узнать новости о Наталье Николаевне. Вечером она прислала ему полученное ею письмо от племянницы.
Петербург. Родители Пушкина в 7 часов вечера отправляются в Михайловское.
Петербург. Пушкин пишет письмо жене в два приёма.
Утром оправдывается, что ходит в Летний сад («мой огород») и дружит с Соболевским. Пишет: «Сегодня едут мои в деревню, и я их иду проводить, до кареты, не до Царского села… Уж как меня теребили; вспомнил я тебя, мой ангел. А делать нечего. Если не взяться за имение, то оно пропадёт же даром, Ольга Сергеевна и Лев Сергеевич останутся на подножном корму, а придётся взять их мне же на руки, тогда-то наплачусь и наплачусь, а им и горя мало. Меня же будут цыганить. Ох, семья, семья!». Просит не ездить в Калугу, интересуется жизнью в Яропольце.
Вечером, проводив родителей, продолжает письмо: «Сейчас простился с отцом и матерью. У него хандра и чёрные мысли». Сообщает о визите тётки Загряжской, которую собирается посетить завтра. Отговаривает жену хлопотать за сестёр, чтоб их взяли во дворец: «…подумай, что за скверные толки пойдут по свинскому Петербургу. Ты слишком хороша, мой ангел, чтобы пускаться в просительницы. Погоди, овдовеешь, постареешь — тогда, пожалуй, будь салопницей и титулярной советницей. Мой совет тебе и сёстрам быть подале от двора; в нём толку мало…». Пишет о работе: «Петр 1-ый идёт; того и гляди напечатаю 1-ый том к зиме. На того <царя> я перестал сердиться, потому что… не он виноват в свинстве его окружающем. А живя в нужнике… привыкаешь к говну, и вонь его тебе не будет противна, даром что gentleman. Ух кабы мне удрать на чистый воздух».
1835 год
Петербург. М.Л.Яковлев в письме В.Д.Вольховскому рассказывает обо всех лицейских однокашниках. О Пушкине он пишет так: «Ему дал Бог второго сына, по имени Григория. Давно с ним не виделся и потому не знаю, что с ним делается, знаю только то, что он давно ничего не пишет и нуждается в деньгах».
1836 год
Петербург. Пушкин, А.П.Никитин, И.С.Мальцов, С.А.Соболевский и Ф.И. Доливо-Добровольский пишут и отправляют К.П.Брюллову коллективную записку, в которой они все свидетельствуют своё почтение художнику в день его чествования в Петербургской Академии художеств, состоявшегося в этот же день, 11 июня 1836 года.
