29 сентября*. В этот день:
1825 год
Москва. Письмо П.А. Вяземского к О.С. Пушкиной в Петербург. Просит написать А.С. Пушкину, чтобы он помирился с отцом. Выражает опасение, что известие о ссоре очень повредит ему в глазах Александра I.
1826 год
Москва. Пушкин читает у П.А. Вяземского трагедию «Борис Годунов» для И.И. Дмитриева и Д.Н. Блудова. Пушкин знакомится с А.Я. Булгаковым, московским почт-директором, который работает над созданием политической хроники «Современные записки». В письме брату, К.Я. Булгакову, А.Я. Булгаков отзовётся о пушкинской трагедии не без иронии: «…он <Пушкин> шагает по-шекспировски, не соблюдая никакого единства и позволяя себе всё…». И.И. Дмитриев, по словам Вяземского, проявляет «большую терпимость и уступчивость».
Москва. Записка П.А. Вяземского к Пушкину: «Сонцев стерлядию страстный / Же-ву-зем ей отпускал. Завтра за обедом будет у меня Астраханская стерлядь, которая приглашает племянника его в свои объятия. Середа», — напоминание о родственном обеде, который Вяземский устраивал для обсуждения со всеми «старшими» Пушкиными способов примирения Александра Сергеевича с отцом. Речь в записке идёт о М.М. Сонцове (Солнцеве), муже тётки Пушкина Елизаветы Львовны.
Прокшино Подольского уезда Московской губернии. Письмо издателя В.В. Измайлова Пушкину в Москву, в котором он повторяет просьбу, высказанную ещё в мае, — прислать стихи для альманаха «Литературный Музеум на 1827 год». Приветствует возвращение Пушкина из ссылки в древнюю столицу: «Как мне прискорбно, что я не могу за слабостию здоровья моего вас видеть и слышать, вам лично удивляться и следовать за вашим торжеством в столице… Завидую Москве. Она короновала императора, теперь коронует поэта».
Москва. П.А. Вяземский пишет И.А. Тургеневу и В.А. Жуковскому в Германию первое письмо по возвращении в Москву. Главная новость, им сообщаемая: «Пушкин здесь и на свободе». Рассказав об аудиенции у императора, о следствии по делу об элегии «Андрей Шенье», об освобождении Пушкина от цензуры, Вяземский сообщает о впечатлении, произведённом на него «Борисом Годуновым» и главами «Евгения Онегина», — во всём он видит возмужание таланта и высокое мастерство: «Зрелое и возвышенное произведение… ум Пушкина развернулся не на шутку, мысли его созрели, душа прояснилась, он в этом творении вознёсся на высоту, которой он ещё не достигал».
Москва. Судная комиссии по делу о стихах «На 14 декабря» приговаривает А.И. Алексеева к смертной казни.
1828 год
Царское Село. С.Н. Карамзина пишет П.А. Вяземскому: «Несомненно, Пушкин получит свою долю удовольствия, заслуженную им его образцовым поведением с нами, начиная с осени — времени года, которое пробуждает в нём благородные и поэтические чувства; однако он ещё не отправился в деревню, но собирается провести там октябрь, и, чтобы положить начало своему вдохновению, сочинил маленькую балладу «Утопленник», которая порядком наводит страх».
1829 год
Москва. Пушкин навещает М.А. Салтыкова. Встречается у него с А.А. Кононовым, с которым уже познакомился у В.Л. Пушкина. По воспоминаниям А.А. Кононова, Пушкин «много говорил… о Турчаниновой, которая тогда удивляла всех своим глазным магнетизмом; он сказывал, что она готовит о том сочинение».
1830 год
Болдино. Пушкин посещает соседку по имению княгиню П.Н. Голицыну (село Рождественское, усадьба В.С. и П.Н. Голицыных, располагалось на почтовом тракте, соединявшем Москву с Саранском и Пензой, через Арзамас и Лукоянов). В ноябре, отвечая на ревнивые упрёки невесты, Пушкин напишет, что навестил Голицыну, «чтобы точнее узнать количество карантинов, кратчайшую дорогу и пр. Так как имение княгини расположено на большой дороге, она взялась разузнать всё доподлинно».
Прасковья Николаевна Матюнина (1798—1881), дочь надворного советника Н. Ф. Матюнина, жена (с 1821 г.) князя Владимира Сергеевича Голицына (1794 — 1861) — тайного советника, генерал-майора, участника Наполеоновских войн и Кавказских походов, известного меломана и музыканта.
Болдино. В письме П.А. Плетнёву Пушкин корит петербургских друзей за то, что они неверно истолковали его письмо от 31 августа и решили, будто он отказался от женитьбы. Сообщает подробности ссоры с тёщей. Пишет, что хочет прорваться сквозь карантины в Москву и думает, что месяц будет в дороге. Заканчивает письмо: «хотел переслать тебе проповедь мою здешним мужикам о холере; ты бы со смеху умер, да не стоишь ты этого подарка».
1831 год
Москва. Выходит 15-й номер «Телескопа» (цензурное разрешение 27 сентября 1831 г., цензор С. Т. Аксаков), где напечатана статья Пушкина «Несколько слов о мизинце Г. Булгарина и о прочем» («Я не принадлежу к числу тех незлопамятных литераторов»). Подпись: «Ф<еофилакт> Косичкин».
Петербург. М.П. Погодин, приехавший 28 сентября в Петербург, обращается к А.Х. Бенкендорфу с просьбой выпустить наконец драму «Марфа Посадница» в продажу и отсылает это письмо к Пушкину. Отмечает в дневнике и сам факт письма, и свои сомнения: «…отправил к Пушкину. А лучше б, кажется, прямо».
Тригорское. П.А. Осипова пишет Пушкину, с каким удовольствием она читала 3 стихотворения на взятие Варшавы, и о том, что «всю ночь я видела вас во сне. Помню, поцеловала вас в глаза — судите же о неожиданном… удовольствии, когда в то же утро почтальон принёс мне ваше письмо от 11-го. Мне хотелось бы поцеловать оба ваших милых глаза… за проявленное ко мне внимание…». О холере Осипова замечает, что в тех местах, где проследовал траурный поезд с телом великого князя Константина, она тотчас возникала — «и была там жестока». Сообщает, что половину участка Савкино можно купить, но жить там удастся только летом».
1832 год
Москва. Пушкин в письме жене благодарит её за «милое, милое письмо. Я ждал… грозы, ибо… прежде воскресенья ты письма от меня не получила; а ты так тиха, так снисходительна… что чудо… Уж не кокю <рогоносец> ли я? Смотри! Кто тебе говорит, что я у Баратынского не бываю?.. Мы всякий день видимся… Грех тебе меня подозревать в неверности… и в разборчивости к жёнам друзей моих. Я только завидую тем из них, у коих супруги не красавицы, не Ангелы прелести, не Мадоны…». Рассказывает о посещении университета, о разговоре с М.Т. Каченовским, от «сладости» которого «у всех предстоящих потекли слезы умиления. Передай это Вяземскому». Одобряет, что жена учится играть в шахматы — «Это непременно нужно во всяком благоустроенном семействе: докажу после». Рассказывает о светских встречах. Сообщает новость: «Мне пришёл в голову роман, и я вероятно за него примусь; но покаместь, голова моя кругом идёт при мысли о Газете. Как-то слажу с нею?».
Москва. Пушкин пишет стихотворение К*** («Нет, нет, не должен я, не смею, не могу»). По преданию, обращено к графине Надежде Львовне Сологуб (1815—1903).
Нет, нет, не должен я, не смею, не могу
Волнениям любви безумно предаваться;
Спокойствие мое я строго берегу
И сердцу не даю пылать и забываться;
Нет, полно мне любить; но почему ж порой
Не погружуся я в минутное мечтанье,
Когда нечаянно пройдет передо мной
Младое, чистое, небесное созданье,
Пройдет и скроется?.. Ужель не можно мне,
Любуясь девою в печальном сладострастье,
Глазами следовать за ней и в тишине
Благословлять ее на радость и на счастье,
И сердцем ей желать все блага жизни сей,
Веселый мир души, беспечные досуги,
Всё — даже счастие того, кто избран ей,
Кто милой деве даст название супруги.
1833 год
Языково. В конце дня Пушкин заезжает в имение Языковых, где застаёт всех трёх братьев, обедает с ними очень весело и остаётся у них ночевать. Пушкин рассказывал о своей поездке и о своих планах. Увлекся и признался, что хотел бы «писать историю Петра… и далее, вплоть до Павла Первого». Когда речь зашла о литературных новостях, Пушкин рассказал о новой комедии, которую начал писать Н.В. Гоголь.
1835 год
Михайловское. Пушкин, встревоженный сообщением жены о болезни Е.И. Загряжской, начинает письмо к Наталье Николаевне с вопросов о тётке, а потом обращается к главной теме своих раздумий: «Канкрин шутит — а мне не до шуток. Г<осударь> обещал мне Газету, а там запретил; заставляет меня жить в П<етер>Б<урге>, а не даёт мне способов жить моими трудами. Я теряю время и силы душевные, бросаю за окошки деньги трудовые, и не вижу ничего в будущем. Отец мотает имение без удовольствия, как без расчета; твои теряют своё, от глупости и беспечности покойника Аф<анасия> Ник<олаевича>. Что из этого будет? Господь ведает». Спрашивает: «Что Плетнёв? думает ли он о нашем общем деле?» Сожалеет, что ему не пишется: «Я провожу время очень однообразно. Утром дела не делаю, а так из пустого в порожнее переливаю. Вечером езжу в Тригорское, роюсь в старых книгах да орехи грызу. А ни стихов, ни прозы писать не думаю». Сетует, что не знает даже политических новостей.
Петербург. П.А. Плетнёв получает в Цензурном комитете рукопись «Путешествия в Арзрум», подписанную цензором в печать, и оставляет расписку в её получении.
1836 год
Петербург. По поручению Пушкина С.Н. Дирин передаёт цензору П.А. Корсакову рукопись В.К. Кюхельбекера «Русский Декамерон 1831 года». На титульном листе вместо имени настоящего автора значится: «Соч. И. Иванов». В цензурном «комитетском регистре» появляется запись о поступившей рукописи.
Петербург. Пушкин встречается с цензором П.А. Корсаковым, говорит с ним о тех местах «Капитанской дочки», которые могли вызвать нарекания.
Петербург. И.И. Панаев отсылает Пушкину свой перевод трагедии Шекспира «Отелло» с дарственной надписью: «Александру Сергеевичу Пушкину — в знак глубочайшего уважения от переводчика».