Пушкинский сайт

1826 год

Петербург. Д.В. Веневитинов пишет М.П. Погодину в Москву о том, что отрывок из «Бориса Годунова» для 1-го номера «Московского Вестника» нужно представлять в московскую, а не в петербургскую цензуру: «Вот причины, причины важные, по которым отсылаю Годунова. Если б я его отдал здесь в цензуру, то с него бы пошли списки. На это здесь молодцы». Сообщает, что никак до сих пор не может познакомиться с А.А. Дельвигом: «Дельвига по сих пор не мог видеть. Какая-то судьба мешает нам познакомиться. Я к нему, он ко мне. Я к Пушкину <Льву>, он от них».

1828 год

Москва. П.А. Вяземский получает письмо от Пушкина из Тверской губернии; об этом он сообщает 17 ноября В.А. Жуковскому в Петербург: «Пушкин порадовал меня, что будут стихи твои в <Северных> Цветах».

1829 год

Петербург. Е.А. Энгельгардт пишет В.Д. Вольховскому на Кавказ: «Пушкина я никогда не вижу; он даже на улице избегает встречи со мною, и так подробностей о твоём житье-бытье никаких не получал, знаю только по рассказам некоторых, оттуда приехавших, и твоему письму, что твоё здоровье очень расстроено».

Петербург. Пушкина посещает барон Е.Ф. Розен, который просит у него стихов для готовящегося альманаха «Царское Село». Пушкин даёт в альманах Розену и Н.М. Коншину стихотворения «Зимнее утро», «Загадка (При посылке бронзового Сфинкса)» и «Из Гафиза».

Петербург. Пушкин разрешает В.Н. Олину напечатать в его альманахе «Карманная книжка для любителей русской старины и словесности» стихотворение «Княгине Голицыной, урождённой Княжне Суворовой» («Давно об ней воспоминанье»).

Давно об ней воспоминанье
Ношу в сердечной глубине,
Ее минутное вниманье
Отрадой долго было мне.
Твердил я стих обвороженный,
Мой стих, унынья звук живой,
Так мило ею повторенный,
Замечанный ее душой.
Вновь лире слез и тайной муки
Она с участием вняла —
И ныне ей передала
Свои пленительные звуки…
Довольно! в гордости моей
Я мыслить буду с умиленьем:
Я славой был обязан ей —
А может быть и вдохновеньем.

1830 год

Петербург. По представлению попечителя С.-Петербургского учебного округа Бороздина начато Дело Главного управления цензуры от 11 ноября о статье А.Ф. Воейкова «Два слова об истории Видока» для Литературных прибавлений к «Русскому Инвалиду». Бороздин излагает историю и содержание статьи Пушкина о Видоке (Литературная Газета, № 20, Апрель, 6) и приводит эпиграмму «Не то беда, что ты поляк». На этом основании предлагается запретить статью Воейкова.

Петербург. В «Северном Меркурии» №138 напечатан пошлый анекдот о поэте, не весьма пригожем собою, но чрезвычайно влюбчивом, который в отместку за нелюбовь одной дамы написал сатирическую повесть в стихах, неосторожно изобразив в ней собственное приключение. Намёк на «Графа Нулина» достаточно прозрачен.

1831 год

Петербург. В.Д. Комовский пишет Н.М. Языкову: «Может повестей Пушкина не сумел я оценить по достоинству от того именно, что читал их вслед за „Вечерами на хуторе». Пожив в такой тесной связи с ведьмами и колдунами, не заслушаешься Москаля, который думает, что и бог весть как игриво его воображение, создавшее высокий вымысел о пьяном гробовщике, который во сне угощал мертвецов. У Пушкина не нашёл я ничего охаять; но ничего достойного похвалы не отыскал…».

Петербург. О.С. Павлищева пишет мужу: «Что касается моей невестки, то эта женщина здесь в большой моде. Она принята в аристократическом кругу, и общее мнение, что она красивее всех; её прозвали Психеей».

Петербург. «Северный Меркурий» нападает на Пушкина совершенно в духе «Северной Пчелы». Предметом насмешки стала на сей раз его внешность: «Один известный поэт был не весьма пригож собою. Он имел большие серые глаза, рот, занимавший всё пространство от одного уха до другого, толстые отвислые губы, длинный нос, загнутый книзу, и рыжеватые бакенбарды. Голос его вовсе не был звучен, а ближе походил на скрип немазанных колес».

Тифлис. Городская полиция постановляет прекратить двухлетние розыски Пушкина, которые велись с тем, чтобы объявить ему указ сената по делу о распространении стихотворения «Андрей Шенье»: «поелику упомянутого чиновника Пушкина на жительстве в Грузии не оказалось и куда выехал неизвестно», розыски считать поконченными.

1833 год

Москва. Пушкин выезжает из Москвы в Петербург. По просьбе П.В. Нащокина он берёт с собою младшего брата Веры Александровны — семнадцатилетнего Льва Александровича Нарского.

Москва. П.В. Нащокин в письме Пушкину описывает сцены ревности, которые устраивает ему его цыганская подруга (О.А. Солдатова), узнав о его намерении жениться на В.А. Нарской.

1834 год

Петербург. Пушкин обедает и проводит вечер с А.И. Тургеневым, В.А. Жуковским и П.И. Полетикой. О состоявшемся разговоре Тургенев делает в дневнике запись: «Обедал у Смирновой с Пушк<иным>, Жук<овским>, <…> и Полетикой. Пушкин о татарах: умнее Наполеона».

1836 год

Петербург. Пушкин отправляет Д.В. Давыдову с В.В. Шеншиным письмо, в котором сообщает о делах журнальных и спрашивает о П.Я. Чаадаеве и Е.Д. Пановой, к которой были обращены «Философические письма» Чаадаева.

Петербург. Утром В.А. Соллогуб наносит визит Дантесу. Дантес объявляет Соллогубу, что собирается жениться на Е.Н. Гончаровой, что до сих пор «старик» (Геккерн) не давал на это согласия, но теперь всё решено.

Однако Дантес не желает, чтобы в объяснениях Пушкина было названо имя женщины.

Днём В.А. Соллогуб едет во французское посольство к д’Аршиаку. Они знакомятся с дуэльными документами, но вместо того, чтобы составлять протокол дуэли, ищут возможности избежать поединка.

После перерыва на обед переговоры между секундантами продолжаются в доме Геккерна, который готов согласиться на любые условия.

В.А. Соллогуб пишет Пушкину письмо с условиями поединка (21 ноября, в 8 часов, на Парголовской дороге, на расстоянии 10 шагов). В этом же письме он сообщает, что Дантес «окончательно решил объявить свои намерения относительно женитьбы», но, опасаясь, «как бы этого не приписали желанию уклониться от дуэли», просит Пушкина засвидетельствовать «словесно в присутствии моём или г-на д’Аршиака, что вы не приписываете его брака соображениям, недостойным благородного человека… ». И добавляет: «Разумеется, г-н д’Аршиак и я, мы оба, служим порукой Геккерна <Дантеса>». Письмо с согласия д’Аршиака отправляют Пушкину.

В 5-м часу вечера Пушкин заходит к К.О. Россету и просит его быть секундантом в деле с Дантесом. По воспоминаниям А.О. Россета, Клементий отказался по двум причинам: во-первых, он терпеть не может Дантеса и потому он не будет стараться примирить противников, во-вторых, он плохо пишет по-французски, что необходимо для ведения дуэльной документации. Но быть секундантом на месте дуэли, когда уже всё будет условлено, Россет соглашается. Пушкин уводит его к себе обедать.

Получив письмо Соллогуба, Пушкин отвечает: «Я не колеблюсь написать то, что могу заявить на словах. Я вызвал г-на Ж. Геккерна на дуэль, и он принял вызов, не входя ни в какие объяснения. И я же теперь прошу господ свидетелей этого дела соблаговолить рассматривать этот вызов как не последовавший, узнав из толков в обществе, что г-н Жорж Геккерн решил объявить о своём намерении жениться на девице Гончаровой после дуэли. У меня нет оснований приписывать его решение соображениям, недостойным благородного человека».

Около 6 часов вечера секунданты получают письмо Пушкина и считают его достаточным для прекращения конфликта. Они тотчас приносят свои поздравления Дантесу как жениху, который просит передать Пушкину: «Я надеюсь, что мы будем видаться как братья». Затем отправляются к Пушкину, чтобы официально сообщить ему об окончании дела. Поэт принимает секундантов во время обеда, подтверждает д’Аршиаку то, что написал в письме, но на слова Дантеса, переданные Соллогубом, отвечает: «Никогда между домом Пушкина и домом Дантеса ничего общего быть не может».

Геккерн и Дантес отправляются к Е.И. Загряжской. Загряжская пишет В.А. Жуковскому: «Слава Богу, кажется всё кончено. К большому щастию за четверть часа перед ними приехал из Москвы старшой Гончаров <Д.Н. Гончаров> и он объявил им Родительское согласие, и так все концы в воду.  …сегодня жених подаёт просбу по форме о позволении женидьбы и завтра от невесты поступаить к императрице».

Получив за обедом с К.О. Россетом от Е.И. Загряжской записку о помолвке, Пушкин обращается к Е.Н. Гончаровой: «Поздравляю. Вы невеста; Дантес просит Вашей руки». «Каков <Дантес>», – комментирует Пушкин происшедшее Россету.

Вечером Пушкины – на балу у С.В. и А.С. Салтыковых, где объявляется о помолвке Дантеса с Е.Н. Гончаровой.

Петербург. В.Ф. Одоевский пишет письмо С.П. Шевырёву. Отвечая на его жалобы по поводу цензурных притеснений, сетует на статью П.Я. Чаадаева, которая «затворяет рот всякому, кто бы хотел вступиться за литературу». Спрашивает о своей статье в защиту Пушкина: «Я к тебе послал статью из Симферополя. Перемени в ней, что найдёшь сообразным с положением вашего журнала. Неизвестный автор за это не должен сердиться. Если будут недоумения, пришли ко мне сюда с вашими переменами. А её напечатать весьма не худо». Сообщает, что П.А. Вяземский хочет издать «Северные Цветы».